— Верхняя половина у них человечья, а вот нижняя … — Жива
умолкла.
— Что? — нетерпеливо переспросила Майя.
— Нижняя, как у рептилий. Или бывает наоборот. Тело, как у
человека, а на плечах — змеиная голова. С лысым черепом, без
ушей и без волос. Или с перепончатыми крыльями за спиной, как у
летучих мышей.
Майя посмотрела на кузину с недоумением. Той пришлось
объяснять подробнее:
— Пришельцы ведь были рептилиями. Всякими там летающи-
ми ящерами и змеями. Твари вступали с земными женщинами в
связь, и те поначалу рожали всяких уродов — наполовину людей,
наполовину змей, короче говоря полудраконов. Постепенно эти
мрази, лишаясь крыльев и змеиного хвоста, стали приобретать че-
ловеческий облик. И вскоре превратились в затваренных, которых
почти невозможно отличить от истинных людей. Хотя они и выгля-
дят сейчас, как люди, ничем от нас почти не отличаются, но на са-
мом деле это — нелюди. При этом себя они считают сверхлюдьми.
90
— Я совсем уже запуталась с тобой, кто тут люди, а кто — не-
люди.
— Внешне затваренные похожи на нас, только вот тут, — по-
стучала она по лбу, — они иные. Они, как зомби, свято поклоняют-
ся тому, кто их создал. А поскольку один из создателей их был
змееголовым, другой же был летучей мышью, то в знак завета с
ними, и чтобы быть на них похожими, они специально поначалу
сбривали себе волосы и подрезали уши.
— Какой ужас! — воскликнула Майя. — Зачем?
— Ну, это типа карго-культа такого… когда туземцы во всём
копируют пришельцев.
— Да бред какой-то! Ну, ладно, волосы, но зачем уши подре-
зать?
— А чтобы придать им остроугольную форму, как у эльфов.
— Так вот как появились эти эльфы! — догадалась Майя.
— А ты как думала! — усмехнулась Жива. — Вот, а чтоб ничем
не отличаться от людей, среди которых им приходилось жить, они
на лысые головы надевали парики. Уши же они себе обрезали во
младенчестве, чтобы этого никто не видел. Типа того, как сейчас
семиты в знак завета со своим богом обрезают мальчишкам пись-
ки. Но в последнее время мода на остроугольные уши канула в ле-
ту. Лишь ярые фанатики оставляют их себе. Новое поколение
предпочитает сейчас уже влитые ушки.
— Как это?
— Без мочек. Первым завёл это поветрие Ван Гог, когда опас-
ной бритвой отрезал себе мочку, а затем запечатлел себя на авто-
портрете с перевязанным ухом. И вот теперь многие в угоду моде с
помощью пластических хирургов делают себе тоже самое.
— С ума сойти! — ужаснулась Майя. — Ну, ладно уши, но зачем
носить парики? Откуда они возьмут столько волос?
Жива улыбнулась.
— Ты, что, объявлений не видела?
— Каких?
— «Куплю волосы дорого».
— Видела. На каждом углу висят.
— А ты не задумывалась, кому нужны эти волосы и для чего?
И почему парикмахеры называются парикмахерами.
— Хочешь сказать, что эти парики делают для себя иные? Не
может быть, — раскрылись глаза у Майи.
— Может. Все они шахер-махеры, имитаторы и фейкоделы.
Вся суть нелюдей, всего этого змеиного и эльфиного племени сво-
дится к обману. Они и дня не могут прожить без лжи. Они будто
91
живут в каком-то зазеркалье, выдавая чёрное за белое. Так, они
уверяют всех, что побывали на луне, хотя эту луну они сняли в Гол-
ливуде. Заставили поверить весь мир, что башни-близнецы разру-
шили самолёты, а на самом деле они были взорваны изнутри. Не-
люди любят всё переворачивать с ног на голову. Вот и держат нас
за дураков, уверяя, что они единственные люди на Земле, а все ос-
тальные просто животные в виде человека. Даже теорию выдвину-
ли, что мы произошли от обезьян.
Они почему-то уверены, что у нас нет души. Вернее, душа
есть, но она не божественная, как у них, а — животная. Поэтому и
не считают нас за людей и на полном серьёзе, воспринимают нас,
как овец, будучи сами при этом волками в овечьих шкурах.
— А они что, бессмертные? Не умирают?
— Умирают так же, как и мы. Поскольку, кроме неземной, бо-
жественной души у них ещё есть и вторая — такая же, как и у нас —
животная, земная. Поэтому и умирают, но благодаря неземной
вновь и вновь возвращаются на землю, перевоплощаясь.
— А как понять, кто перед тобою? Человек или нелюдь, — с
беспокойством спросила Майя. — Как их узнать?
— Ну, это довольно сложно, — вздохнула Жива. — Они так
классно маскируются, что с первого взгляда не поймёшь. Правда,
стоит раскрыть им рот, как они тут же обнаруживают себя. Дело в
том, что твари в силу особенностей своего речевого аппарата не вы-
говаривают многих звуков. Они или шипят, как змеи, или рычат,
как драконы. Шепелявят, как дети, или картавят, как французы.
Затваренные, правда, большей частью уже лишены этих не-
достатков. Над эти хорошо работают логопеды у них в детских са-
дах. «Кузнецы» так удачно подковывают «волкам» голос, что
«козлята» уже не могут отличить его от голоса родной матери. Бо-
лее того, затваренные говорят так складно, как по написанному, и
даже лучше, чем те, среди которых они живут. Так на русском они
говорят лучше, чем русские, на украинском лучше, чем украинцы,
а на английском лучше, чем англичане.
— И как ими это удаётся?
— Не знаю. Истинные лица свои они скрывают. А вот маски
они меняют постоянно. У затваренных только оболочка челове-
чья. Внутри же их звериная сущность. Видела, быть может, фильм